От Иоанна святое благовествование, глава 18

Сказав это, Иисус вышел с учениками Своими на ту сторону потока Кедрона, где был сад, в который вошел Сам и ученики Его. Знал же и Иуда, предававший Его, это место, потому что часто собирался там Иисус с учениками Своими. Итак, Иуда, взяв когорту, а от первосвященников и фарисеев — служителей, приходит туда с фонарями и факелами и оружием. Иисус же, зная всё предстоящее Ему, вышел и говорит им: кого ищете? Ответили Ему: Иисуса Назорея. Говорит им Иисус: Я есмь. Стоял же и Иуда, предававший Его, с ними. Итак, когда Он сказал им: Я есмь, они отступили назад и упали на землю. Тогда Он снова спросил их: кого ищете? Они сказали: Иисуса Назорея. Ответил Иисус: Я сказал вам, что Я есмь. Итак, если Меня ищете, оставьте этих, пусть идут. Да исполнится слово, которое Он сказал: из тех, кого Ты даровал Мне, Я не погубил никого. Симон же Петр, у которого был меч, обнажил его и ударил первосвященникова раба, и отсек ему правое ухо; было же имя рабу Малх. Сказал Иисус Петру: вложи меч в ножны. Чашу, которую дал Мне Отец, неужели Я не стану пить ее?

Итак, когорта и трибун и служители Иудейские взяли Иисуса и связали Его, и отвели Его сперва к Анне, ибо он был тесть Каиафы, который был на тот год первосвященником. Был же Каиафа тот, кто дал совет Иудеям, что лучше одному человеку умереть за народ.

Следовал за Иисусом Симон Петр и другой ученик. Ученик же тот был известен первосвященнику и вошел вместе с Иисусом во двор первосвященника; а Петр стоял у двери снаружи. Вышел тогда тот ученик, другой, известный первосвященнику, и сказал привратнице и ввел Петра. Говорит тогда Петру служанка-привратница: и ты не из учеников ли Этого Человека? Говорит он: нет. И стояли рабы и служители: они разожгли уголья, потому что было холодно, и грелись. А с ними и Петр стоял и грелся.

Первосвященник же спросил Иисуса об учениках Его и об учении Его. Ответил ему Иисус: Я всё открыто сказал миру; Я всегда учил в синагогах и в храме, где все Иудеи собираются, и тайно не говорил ничего. Почему ты Меня спрашиваешь? Спроси слышавших, что Я говорил им. Они знают, что сказал Я. Когда же Он сказал это, один из служителей, стоявший поблизости, ударил Иисуса в лицо и сказал: так-то отвечаешь Ты первосвященнику? Ответил ему Иисус: если Я плохо сказал, свидетельствуй о том, что плохо. Если хорошо, почему ты Меня бьешь? Тогда послал Его Анна связанным к Каиафе, первосвященнику.

А Симон Петр всё стоял и грелся. Сказали тогда ему: и ты не из учеников ли Его? Он отрекся и сказал: нет. Говорит один из рабов первосвященника, родственник того, кому Петр отсек ухо: не я ли тебя видел в саду с Ним? Тогда снова отрекся Петр, и тотчас пропел петух.

Итак, ведут Иисуса от Каиафы в преторию. Было утро, и сами они не вошли в преторию, чтобы не оскверниться, но есть пасху. Вышел к ним Пилат наружу и говорит: какое обвинение выставляете вы против Этого Человека? Ответили они и сказали ему: если бы Он не делал зла, мы не предали бы Его тебе. Сказал им тогда Пилат: возьмите Его вы и по закону вашему судите Его. Сказали ему Иудеи: нам не разрешается казнить никого; да исполнится слово Иисуса, которое Он сказал, давая понять, какою смертью предстояло Ему умирать. Тогда Пилат вошел снова в преторию и призвал Иисуса и сказал Ему: Ты — Царь Иудейский? Ответил Иисус: от себя ли ты это говоришь, или другие сказали тебе о Мне? Ответил Пилат: разве я Иудей? Народ Твой и первосвященники предали Тебя мне. Что Ты сделал? Ответил Иисус: Царство Мое не от мира сего. Если бы от мира сего было Царство Мое, служители Мои боролись бы за то, чтобы Я не был предан Иудеям. Теперь же Царство Мое не отсюда. Сказал Ему тогда Пилат: значит, Ты, всё-таки, Царь? Ответил Иисус: ты говоришь, что Я Царь. Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать об истине. Всякий, кто от истины, слушает Моего голоса. Говорит Ему Пилат: что есть истина?

И сказав это, он снова вышел к Иудеям и говорит им: я никакой не нахожу в Нем вины. Есть же обыкновение у вас, чтобы я одного отпускал вам на Пасху. Итак, хотите, чтобы я отпустил вам Царя Иудейского? Тогда закричали они снова, говоря: не Этого, но Варавву. Был же Варавва разбойник.