Выражаясь простым языком, постмодернизм – это философия, которая не поддерживает объективной или абсолютной истины, особенно в вопросах религии и духовности. Сталкиваясь с утверждением о реальности Бога и религиозной практики, позиция постмодернизма иллюстрируется в следующем заявлении: «Это может быть правдой для вас, но не для меня». Хотя такая реакция может быть совершенно уместной при обсуждении любимых блюд или вкусов в искусстве, такое мышление опасно, когда оно применяется к реальности, поскольку оно смешивает вопросы мнения с вопросами истины.
Термин «постмодернизм» буквально означает «после модернизма» и используется для философского описания текущей эры, пришедшей на смену модернизма. Постмодернизм является реакцией (или, возможно, более уместно будет назвать это разочарованным ответом) на невыполненные обещания модернизма использовать человеческий разум, чтобы принести благо человечеству и сделать мир лучше. Поскольку одним из постулатов модернизма была вера в существование абсолютов, постмодернизм стремится «исправить» положение, прежде всего устраняя абсолютную истину и делая все (в том числе эмпирические науки и религию) относительным в отношении убеждений и желаний индивида.
Опасность постмодернизма можно рассматривать как нисходящую спираль, которая начинается с отказа от абсолютной истины, что затем приводит к потере разграничений в вопросах религии и веры и достигает кульминации в философии религиозного плюрализма, заявляющего, что ни одна вера или религия не является объективно верной, и поэтому никто не может утверждать, что его религия истинна, а другая – ложна.
Опасность постмодернизма № 1: относительная истина
Поддержка постмодернизмом относительной истины является плодом многих поколений философской мысли. От Августина до Реформации, в интеллектуальных аспектах западной цивилизации и понятиях истины доминировали богословы. Но, начиная с эпохи Возрождения в XIV–XVII веках, мыслители начали возносить человечество к центру реальности. Если смотреть на периоды истории, как семейное древо, то эпоха Возрождения была бы бабушкой модернизма, а Просвещение было бы ее матерью. Выражение Рене Декарта: «Мыслю, следовательно, существую» олицетворяет начало этой эпохи. Бог больше не был центром истины – Его место занял человек.
Просвещение было, таким образом, полным наложением научной модели рационализма на все аспекты истины. Его сторонники заявляли, что только научные данные могут быть объективно поняты, определены и обоснованы. Истина в отношении к религии была отвергнута. Поспособствовал идее относительной истины прусский философ Иммануил Кант, в частности своим трудом «Критика чистого разума», опубликованным в 1781 г. Кант утверждал, что истинное знание о Боге было невозможно, поэтому он создал разделение знаний между «фактами» и «верой». Он заявлял: «Факты не имеют ничего общего с религией». В результате этого духовные вопросы были отнесены к сфере мнения, и только эмпирическим наукам было позволено говорить от имени истины. В то время, как модернизм верил в абсолюты в науке, особое откровение Божье (Библия) было изгнано из царства истины и определенности.
Из модернизма вышел постмодернизм и идеи Фридриха Ницше. В качестве покровителя постмодернистской философии, Ницше придерживался «перспективизма», согласно которому все знания (в том числе и наука) являются вопросом перспективы и интерпретации. Многие другие философы базировались на трудах Ницше (например, Фуко, Рорти и Лиотар) и разделили его отказ от Бога и религии в целом. Они также отвергали любой намек на абсолютную истину, или, как выразился Лиотар, отказались от «метанарратива» (истины, которая выходит за пределы народов и культур).
Эта философская война против объективной истины привела к тому, что постмодернизм полностью отбросил любые абсолюты. Такой образ мышления, естественно, отвергает все, что называется непогрешимой истиной, как например Библия.
Опасность постмодернизма №2: утрата способности к различению
Великий богослов Фома Аквинский сказал: «Задача философа – делать различия». Он имел в виду, что истина зависит от способности к различению в области знаний. Тем не менее, если объективной и абсолютной истины не существует, тогда все становится предметом личной интерпретации. Для постмодернистского мыслителя автор книги не владеет правильной интерпретацией своей работы; что на самом деле имеется в виду в книге, определяет читатель – процесс, называемый деконструкцией. А если учесть, что существует множество читателей (против одного автора), то, естественно, будет существовать несколько правомерных интерпретаций.
Такая хаотическая ситуация делает невозможным проведение содержательных или устойчивых различий между интерпретациями, потому что не существует стандарта, который мог бы быть использован. Это особенно касается вопросов веры и религии. Попытка провести надлежащие и значимые различия в области религии является не более значимой, чем утверждение, что шоколад вкуснее ванили. Постмодернизм утверждает, что невозможно объективно судить между конкурирующими претензиями на истину.
Опасность постмодернизма №3: плюрализм
Если абсолютная истина не существует, и если нет никакой возможности провести содержательные различия (что правильно, а что – нет) между различными конфессиями и религиями, тогда естественный вывод заключается в том, что все верования должны рассматриваться в равной степени приемлемыми. Правильный термин этого явления в постмодернизме – «философский плюрализм». С плюрализмом ни одна религия не имеет права называть себя истинной, а другие конкурирующие верования – ложными. Для сторонников философского религиозного плюрализма больше нет ереси, за исключением, возможно, позиции, что ереси существуют вообще. Д. Карсон подчеркивает опасения консервативных евангельских церквей относительно того, в чем он видит опасность плюрализма: «Пребывая в самом мрачном настроении, я иногда задаюсь вопросом: что, если уродливое лицо того, что я называю философским плюрализмом, является самой опасной угрозой для Евангелия с момента возникновения гностической ереси во втором веке».
Эти прогрессирующие опасности постмодернизма – относительная истина, утрата способности к различению и философский плюрализм – представляют серьезные угрозы для христианства, потому что они отвергают Слово Божье как нечто, не имеющее никакого реального авторитета над человечеством и не способное доказать свою истинность в мире конкурирующих религий. Какова реакция христианства на эти вызовы?
Реакция на опасности постмодернизма
Христианство называет себя абсолютно истинным и заявляет, что существуют значимые различия в вопросах того, что правильно, а что нет (а также, что существует духовная истина и обман), и что, будучи правым в своих заявлениях о Боге, любые противоположные заявления со стороны конкурирующих религий являются ошибочными. Такая позиция вызывает обвинения в «высокомерии» и «нетерпимости» со стороны постмодернизма. Тем не менее, правда не является вопросом отношения или предпочтений.
При пристальном изучении, основы постмодернизма быстро дают трещину, подтверждая, что заявления христианства могут быть правдоподобными и убедительными. Во-первых, христианство настаивает, что абсолютная истина существует. На самом деле, Иисус прямо говорит, что Он «для того пришел в мир, чтобы быть свидетелем истины» (Иоанна 18:37; тут и далее – перевод Российского Библейского общества). Постмодернизм говорит, что ни одна истина не может быть доказана, однако эта позиция обречена на провал – она утверждает, по крайней мере, одну абсолютную истину: что ни одна истина не может быть доказана. Это означает, что постмодернизм верит в абсолютную истину. Постмодернистские философы пишут книги, ожидая что их читатели будут принимать их как истину. Проще говоря, как сказал один профессор: «Когда кто-то говорит, что нет такого понятия, как истина, они просят вас не верить им. Поэтому не верьте».
Во-вторых, христианство заявляет, что существуют значимые различия между христианской верой и всеми другими верованиями. Следует понимать, что утверждающие, что значимых различий не существует, на самом деле проводят различия. Они пытаются продемонстрировать разницу между тем, что они считают правдой, и заявлениями христианства. Постмодернистские писатели ожидают, что их читатели придут к правильным выводам о том, что они написали, и будут исправлять тех, кто будет интерпретировать их мысли иначе. Опять же, их позиция и философия оказывается обреченной на провал, поскольку они охотно проводят различия между тем, что они считают правильным и неправильным.
И, наконец, христианство утверждает, что универсально истинно в своем заявлении о падшем состоянии человека перед Богом, о жертве Христа от имени человечества и разделении между Богом и теми, кто отвергает Божьи слова о грехе и необходимости в покаянии. Обращаясь к стоикам и эпикурейским философам в Ареопаге, Павел сказал: «Бог все это прощал в те времена, когда о Нем не знали. Но теперь Он повелевает всем людям везде, где бы они ни жили, раскаяться» (Деяния 17:30). Павел не сказал: «Это верно для меня, но может не быть таковым для вас», это был исключительный и универсальный призыв (то есть метанарратив), обращенный от Бога к каждому человеку. Любой постмодернист, который говорит, что Павел неправ, совершает ошибку по отношению к своей собственной плюралистической философии, которая говорит, что ни одна вера или религия не является неверной.
Разве это высокомерие, если учитель математики настаивает на том, что 2 + 2 = 4, или слесарь утверждает, что только один ключ подойдет к запертой двери? Точно так же и для христианина не будет высокомерием противостоять постмодернистскому мышлению и настаивать на том, что христианство – истина, а все, что ему противоречит, – обман. Абсолютная истина на самом деле существует, и ошибка в понимании этого приведет к плачевным последствиям. Хотя плюрализм может быть уместным в вопросах личных предпочтений, он опасен в вопросах истины. Христианин должен представить Божью истину с любовью и просто спросить любого постмодерниста, возмущенного категорическими претензиями христианства: «Я стал вашим врагом – из-за того, что говорю вам правду?» (Галатам 4:16).